7 сентября

Чуть было не забыл сделать очередную запись в дневнике! Вот до чего доводит датская жизнь!

Сегодня впервые за последние три дня можно было поспать подольше. Но в 9 часов раздалось противнейшее пиликанье будильника. Я уже вздрагиваю от того щелчка, после которого обычно следует это самое пиликанье.

Андрюс уже ушел, так что я спокойно помылся, побрился, поел и пошел в школу. Но оказалось, что Интернет так и не заработал. А у нас статьи неотправленные. Я пошел домой, сходил к Маше. Она статью не написала еще к тому времени, зато ей пришла карточка социального страхования и предложение пожертвовать свои органы после смерти. А Андрюсу пришла открыточка с видом Санкт-Петербурга. В общем, я опять поплелся в школу, сходил поесть, а Интернет все висел…

Решил я опять идти домой и не морочить никому голову, тем более, что народ мне сказал, что Джоди разрешил сдать статьи в понедельник. Дома разобрал бумаги, газеты, потом пришел Андрюс и лег спать.

Photo: Alexander Smotrov

Я еще раз пошел в школу, хотел позвонить домой, но так дозвониться и не смог. Оказывается, карточка «Global One», которой я пользуюсь, не позволяет слышать вызывных гудков, а сразу соединяет, когда собеседник уже начинает говорить. А я все пытаюсь звонить, когда дома никого нет…Ну ничего, вечером зато дозвонился.

Мы сегодня первый раз повздорили с Андрюсом. Дело в том, что когда я готовил ужин, Андрюс пошел в школу и обнаружил там не только работающий Интернет, но и Карин, которой было некуда деваться из-за того, что ей перенесли свидание. Вот Андрюс и дал ей ключ, чтобы она поспала у него в комнате.

Она пришла и попросила разбудить ее без четверти семь. Пришел Андрюс, мы поели приготовленную мной картошку со сладкой датской селедкой, и хотели идти в школу. Андрюс взял у меня бумагу и ручку и стал писать записку Карин. А я стал смотреть. Он говорит: «Отстань!». А мне не понравилось, что я ему сказал, что так говорить – грубо. И говорит, что отныне будет разговаривать со мной по-английски. И уехал в школу. А я пошел пешком…

Мы сидели в соседних компьютерных классах, когда вдруг зазвонила сигнализация. Оказалось, что кто-то оставляет открытыми двери на улицу. И Андрюс выбежал и стал что-то говорить мне по-русски. О, слава Богу, подумал я. Потом еще несколько раз звонило. Дома мы с ним уже болтали как ни в чем не бывало. Он рассказывал мне, как у них отмечают Масленицу не в воскресенье, а во вторник. Все наряжаются, дети поют песни, и тоже сжигают чучело зимы.

Мне прислали задание из Москвы насчет подписания какого-то совместного заявления министрами стран Балтии. Я весь вечер искал и так ничего толкового и не нашел. Зато отправил статью Джоди.

Маша уехала в Копенгаген. А я все прикидываю маршрут своего путешествия по Европе.

Но думаю, что во сне мне тоже что-нибудь про это приснится.