27 сентября

Только что вернулся со второго этажа, где мы с Машей пили кофе с печеньем и с орешками и болтали о жизни. Мы пришли с ней домой после ужина в ресторане с датчанами и Бартом. Думали, что будем дома одни, но тут был еще Руне, который ускакал на концерт, Карин и Лисе.

Сегодня утром мы проспали! Видно, подействовала история, рассказанная на ночь. Нас разбудил Тор. Вышло так, что я поставил будильник на нужное время, но не включил звонок. Но в конце концов мы кое-как встали, умылись, оделись и пошли с Андрюсом завтракать. Опять был какой-то невнятный завтрак, после которого наши пути разошлись.

Я встретил Карин, и мы с ней пошли в русский квартал, чтобы поговорить с местными жителями. Это бывший военный городок (близ Тарту раньше располагалась советская военная база). Сейчас здесь живут практически одни русские. Мы поговорили с четырьмя человеками: 50-летним Владимиром, 29-летней Софией и двумя парнями, одному из которых 23 года, другому не знаю сколько. Они рассказали нам много интересного про систему эстонских паспортов: синих, серых и красных, про работу, София рассказала про социальные пособия. Например, единовременное пособие по рождению ребенка составляет 3 500 крон – это хорошая месячная зарплата. Дают еще 1000 крон «на пеленки», и потом каждый месяц еще по 750 крон платят. Так что некоторые женщины уже в возрасте заводят детей, чтобы только получать эти деньги.

В городе есть русские и эстонские районы, кафе и бары. Иногда русские и эстонцы устраивают драки и потасовки на национальной почве, но в основном уживаются довольно-таки мирно.

К вступлению в Европейский Cоюз все относятся настороженно. Боятся, как бы не повысились цены и тарифы, при том, что зарплаты останутся на прежнем уровне. Сейчас минимальная зарплата в Эстонии составляет 1 650 крон, пенсия – 1 500 крон, а пособие по безработице – 500 крон. Но прожить на эти деньги практически нереально. Квартплата в месяц составляет около 800 крон. Мы за три дня потратили крон 500, не меньше.

В общем, мы хорошо поработали, особенно я. Встретили еще русскую девочку Олю с собакой Джиком. Очень симпатичная девочка. Карин сделала много фотографий. Я похвалил ее камеру, а она сказала, что многое зависит и от фотографа тоже.

Потом мы поехали в универ. Никого там не нашли, кроме Андрюса, и решили пойти на автостанцию, откуда сельскохозяйственная группа уезжала в провинцию. Карин отдала Бартеку фотоаппарат, и мы с ней пошли в «Четыре пещеры» («Nelja Koopa Pubi»). Покушали там, а потом пошли каждый по своим делам. Я стал звонить в приватизационное агентство, а они сказали, чтобы написать им по е-мейлу или завтра позвонить.

Джон дал мне координаты одного мужика из Норвегии, который занимается экономическими вопросами здесь в Тартуском университете на Еврофакультете. Я сходил, побеседовал с ним. Он не сказал ничего особенного, только вот напомнил, что почти все пассажирское сообщение в Эстонии отменено. Теперь я думаю сходить туда и посмотреть, как на самом деле обстоит ситуация. Завтра этим и займусь.

Вечером опять сидел в Интернет-классе, а потом мы пошли в этот ресторан, где выпили с Машей на двоих литровую кружку пива, я поел пельмени, а еще я на всю оставшуюся жизнь запомнил, что такое herring. Это селедка, которую не любит Маша. А я ей ее порекомендовал. Посидели-посидели, да и поехали домой, поскольку народ собрался на концерт, а я хочу подкопить силы на завтрашнюю поездку в Таллин.

Вечером купили кофе внизу, а его надо варить. Но мы так попили.

Туалеты здесь вообще ужас: полтора квадратных метра. Штаны надеть вообще негде. Ужас. Но опять приходится туда идти. Пиво даром не проходит.

Мне написал Н.Н.Степанов из РИА «Новости», что мне вышлют ключи из Москвы от нашего особняка в Копенгагене, чтобы я туда поехал. Ура!